«Пусть дорога смерти» станет Дорогой памяти». Журналист и писатель-маринист, автор исторических расследований Николай Черкашин посетил Зельву

Несколько лет назад зельвенцы познакомились с документальным фильмом «Как выйти из ада», рассказывающим о событиях июня 1941 года, в том числе и о переправе через Зельвянку частей 10-й и 3-й армий Западного фронта. Сценарий к этому фильму написал Н.А.Черкашин (на фото), встреча с которым состоялась в день освобождения Зельвенщины в районной библиотеке.

Николай Андреевич – уроженец соседнего Волковыска, и наши места ему очень хорошо знакомы. Особенно дорога Волковыск – Зельва – Слоним, первая дорога, «освоенная» им в трёхлетнем возрасте, а в зрелости ставшая одной из главных жизненных дорог. Как считает сам Черкашин, именно эта дорога дала старт его странствиям по всему миру. А побывал выпускник философского факультета МГУ им. М.В.Ломоносова, капитан I ранга, один из лучших писателей-маринистов, почти во всех уголках земного шара. И о многих рассказал в своих книгах. Как шутит сам Николай Андреевич, он родился как писатель в каюте подводной лодки, написав там первый рассказ. Его первой книгой была «Соль на погонах», изданная «Молодой гвардией» и сразу же замеченная читателями и отмеченная премией. С тех пор написано и издано более 50- ти книг. А недавно издательский дом «Дескрипта» в Санкт-Петербурге начал дарить читателям тома Полного собрания сочинений Черкашина. О том, каким уважением и авторитетом пользуется Николай Андреевич, говорит такой факт: он был членом комиссии, расследовавшей причины гибели «Курска». (И, конечно, написал книгу о трагедии лодки).

Родным местам Черкашин посвятил трилогию: «Брестские врата», «Бог не играет в кости» и «Лес простреленных касок». Последняя из этих книг (кстати, подаренная библиотеке), посвящена светлой памяти Константина Симонова и Ивана Стаднюка, писателей, прошедших огненными тропами Белоруссии горьким летом 1941 года и вдохновивших Николая Андреевича на написание трилогии. Каждая из трёх книг посвящена действиям бойцов и командиров одной из армий Западного фронта: «Брестские врата» – 4-й, «Бог не играет в кости» – 10-й и «Лес простреленых касок» – 3-й. И некоторые герои романа «связывают» их в единое целое именно благодаря тому, что жили и воевали в западных областях Белоруссии.

«Лес простреленных касок» – это Шиловичский лес, то есть место действия романа Владимира Богомолова «В августе 44-го», любимого романа Черкашина. Только «лес» Богомолова – это конец войны, а «лес» Черкашина – ее начало. Страшное, ужасное начало.

«…Они въехали в этот лес, ища спасения от немецких самолетов, а нашли в нем свою смерть. Все: и командиры, и солдаты, и семьи офицеров, и гражданские беженцы. Они и сейчас там лежат – ненайденные, непогребенные, неотпетые, хотя прошло уже более восьмидесяти лет..».

Писать о 41-ом больно и тяжело. Особенно потому, что свидетельств участников тех событий с нашей стороны практически нет. Советским военачальникам было категорически запрещено вспоминать об этом в своих мемуарах. Лишь немногие осмеливались нарушить запрет. Поэтому их свидетельства ценнее золота. Николай Андреевич с благодарностью говорил о генерал-полковнике Л.М.Сандалове, который очень помог ему в воссоздании картины отступления РККА.

Есть свидетельство о Зельвенском котле и в книге Дмитрия Егорова «1941 год». Но основные сведения Черкашин добывал из дневников, фотографий и мемуаров врага, тем более что в последнее время они изданы, оцифрованы и доступны. Немцы наслаждались своим победным маршем, Фиксировали всё! Даже Гитлеру доложили! И тот, увидев 100-киломеровую дорогу ужаса, дорогу смерти 10-й и 3-й Армий Западного фронта, решил, что и с Москвой можно не торопиться, бросил основные силы на захват Украины. Не потому ли удержали Москву, затем Сталинград и Ленинград, – предполагает Черкашин, – что «эти брошенные, рассеянные по обочинам дороги смерти машины, танки, броневики заставили (немцев) поверить в разгром Западного фронта?.. Спасибо, Белосток, спасибо, Гродно, Волковыск, Зельва! Вы стали первыми препонами (на пути врага)…» .

Особенность творческого метода Черкашина – в проникновении в глубинную сущность каждого своего героя, в настраивании на его волну. Он – внутри войны, внутри каждого ее участника. Он думает так, как думал бы его герой, делает то, что делал бы он, переживает так, как переживал бы реальный или вымышленный герой. Такое слияние автора и его героев и позволяет нам, читателям, безоговорочно верить в то, о чем рассказывает Николай Андреевич. Не зря ему не очень понравился упоминавшийся фильм о Зельвенском прорыве: молодые операторы не смогли проникнуться ощущениями сценариста, почувствовать его боль за безвременно погибших на «дороге смерти».

А Черкашин как раз и делает все возможное, чтобы погибшие не остались безымянными. И всецело поддерживает тех, кто ведет поиск останков солдат и офицеров. Очень ценит руководителя поисковой группы «Батьковщина» Александра Дударёнка, который вместе со своими помощниками за 30 лет поиска сумел извлечь из земли 1,5 тысячи бойцов и многим из них вернуть имя!

Вот что предлагает Николай Андреевич зельвенцам, чтобы увековечить дорогу смерти, сделать ее Дорогой памяти (заметка опубликована в журнале «Нёман», 2021 г., №6):

«… Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины?..» Да, надо помнить эти печальные пути-дороги Смоленщины, по которым немцы, сметая все, рвались к Москве. Была оборона Москвы, были Сталинград и Севастополь, было великое танковое побоище на Курской дуге. Но сначала была Зельва. Название этого белорусского городка редко звучит в военно-исторических трудах, однако это не меняет сути тех давних событий, разыгравшихся здесь на исходе рокового июня 1941 года. Событий, которые позволяют ставить Зельву в один ряд с Брестом, Ельней, Ржевом…

Сегодня бывшая «дорога смерти» – образцовая шоссейная трасса. Ничто не напоминает о том, что кроется под этим гламуром современности. На камнях, украшающих обочины, нарисованы цветочки, грибочки, белочки… А ведь под ними все еще лежат кости непогребенных солдат 41-го. Сегодня остро назрела необходи — мость в мемориализации этой дороги. Видится она так. Перед въездом в Волковыск необходим некий архитектурный портал, который бы предварял въезд на историческую трассу, объяснял, что за километры пойдут дальше. Здесь же, перед въездом в Волковыск, закопан под покровом шоссе танк 25-й танковой дивизии Т-34. Его можно было бы извлечь и с него начать отсчет мемориальных километров. Возможно, именно эту машину, единственную уцелевшую до наших дней из того белостокского потока, включить в Портал памяти. С него, с этого танка, и начать оформление дороги.

В самом Волковыске сохранился участок трассы, который называют «треугольник Карбышева». Именно здесь надо было бы поставить фигуру легендарного генерала в его боевом действии. Как известно, на этом перекрестке генерал-лейтенант Карбышев спас воинскую колонну от затора, неразберихи и уничтожения с воздуха.

По дороге из Волковыска в Зельву и из Зельвы в Слоним необходимо поставить памятные знаки (рядом с павильонами автобусных остановок), которые бы рассказывали о событиях июня 1941 года.

Зельва. Здесь уже стоит скромный памятный камень. Его необходимо дополнить более заметным обелиском. Здесь, в городке, где произошли самые главные события «белостокского исхода», центральное место всего мемориального комплекса «Дорога памяти» должна занять впечатляющая по своему эмоциональном накалу скульптура «Атака» (красноармейцы, бегущие с винтовками наперевес, превращаются в символических белых журавлей). Работа народного художника России Елены Безбородовой как нельзя лучше подходит для Зельвы с ее высотами и водным простором рукотворного озера. Трудно найти более точное воплощение темы «Прорыв», чем эта композиция.

В Зельве же стоит кирпичное здание чудом уцелевшей мельницы, возле которой была налажена трагическая переправа наших войск на восточный берег Зельвянки. Мельница запечатлена на многих фотографиях военной хроники и сама по себе стала мемориальным объектом. Как минимум необходима памятная доска на ее стене, которая бы связала историческое здание с общей идеей.

Финальный участок «Дороги памяти» проходит через старинный город Слоним. Здесь бы была уместна Всехсвятская часовня в память всех пропавших без вести солдат. Как известно, именно в этот Всехсвятский день началась Великая Отечественная война.

Местный историк-краевед создал уникальную звонницу из латунных гильз крупнокалиберных снарядов. Это было бы достойным завершением самого протяженного в мире «мемориала» (100 километров). Во дворе этой часовни могли бы стоять бюсты героев той пока что неведомой нашим соотечественникам эпопеи: генерала Карбышева, полковника Смолякова, полковника Молева, генерала Бельченко и др.

Километровые столбы этой дороги должны носить особые знаки или расцветку, как постоянное напоминание об особом статусе этой трассы.

Очень хочется верить, что однажды бывшая «дорога смерти» станет Дорогой памяти».

Янина ШМАТКО

Интересные и актуальные новости Зельвенского района в нашем  Telegram-канале.  Подписывайтесь по ссылке!

Вам может быть интересно

Комментарии отключены