Полицай убил детей на глазах матери. История деревень Голынка и Острово в проекте «Сестры Хатыни»

В июне 1942 года на окраине деревни Деречин фашистские каратели расстреляли более 2700 местных евреев, в декабре этого же года – 386 жителей деревни Голынка и близлежащих хуторов, несколько карательных операций провели в деревне-партизанке Острово.

Полицай убил детей на глазах матери. История деревень Голынка и Острово в проекте «Сестры Хатыни»

ЗЕЛЬВЕНЩИНА. ТРАГИЧЕСКИЙ 1942-й

– Прокуратура района совместно с районным отделом Следственного комитета продолжает работу по расследованию уголовных дел по фактам геноцида в отношении мирных жителей Зельвенщины, – рассказывает прокурор района Александр Пецевич. – В ходе расследования выясняются новые факты. Например, что фашисты, отступая, в 1944 году сожгли деревню Самаровичи. К счастью, сельчане успели укрыться на хуторах. По показанию свидетелей, деревня была превращена в пепелище, огонь пощадил лишь одну хату. Также в огне исчезла часть жилых домов деревни Князево. Самый массовый акт геноцида случился в деревне Голынка в 1942-м, когда были расстреляны 386 мирных жителей, в том числе более двух десятков малышей до трех лет, самым младшим было по несколько месяцев от роду. В скорбном списке также деревни Острово, Климовичи, Плетяничи, Франково, Пустоборы, Забагонье, Петревичи, Козловичи, Деречин…

С самого начала Великой Отечественной войны на Зельвенщине началось подпольное антифашистское движение, чуть позже зародилось партизанское. Местные жители региона как могли сопротивлялись захватчикам, топтавшим сапогами их родную землю.

булак после войны был председателем зельвенского рик.jpg

– Сперва это были небольшие разрозненные группы, которые были созданы из отступающих красноармейцев, – рассказывает историк-краевед Лилия Сидорко, которая провела огромную работу для сохранения исторической памяти малой родины. – А в марте 1942 года образовались отряды имени Суворова, Буденного, которые затем объединились в отряд «Победа» под командованием жителя Острово, бывшего секретаря Голынковского сельсовета Павла Булака, позже – в одноименную бригаду. Отряд «Победа» базировался в урочище Буралом, а затем – в Липичанской пуще. Партизаны неоднократно громили немецкий полицейский участок, расположенный в здании школы в Голынке. Фашисты были уверены в пособничестве жителей близлежащих деревень местным партизанам.

ГОЛЫНКА. ЖУТКАЯ НОЧЬ

голынка (6).JPG

В братской могиле на местном кладбище агрогородка Голынка захоронены 386 человек. Жизнь безвинных людей: женщин, стариков и детей оборвали фашистские пули в ночь на 12 декабря 1942 года. В скорбную дату здесь собираются люди, чтобы вспомнить ужасы геноцида, помолиться за всех убиенных. Школьники и педагоги местной школы проводят уроки Памяти, а в школьном музее хранятся материалы о событиях военных лет, в том числе воспоминания свидетелей.

…В ночь с 11 на 12 декабря 1942 года каратели приехали на крытых грузовиках из Слонима. По пути в деревню заехали на близлежащие хутора и расстреляли три партизанские семьи. Людей выводили из хат, выстраивали в шеренгу и расстреливали. Многих расстреливали прямо в домах. Хладнокровно, без эмоций. Никого не жалели.

голынка (1б).JPG

Вот что вспоминал об ужасах той ночи бывший учитель истории Голынковской средней школы Юрий Ламеко, который ребенком выжил в то страшное время и до конца своих дней хранил память о пережитой трагедии.

– Фашисты зашли в дом. Вся наша большая семья была в сборе. Дедушка, бабушка, отец, мать и пятеро нас, детей, меньшему – один год. Кроме нас, в гостях находились и родственники из других деревень. Всем приказали выйти на улицу. Мой дядька незаметно залез под печь. Нас выстроили в ряд. Сначала фашисты из пистолетов выстрелили в дедушку и бабушку, когда те упали, – в отца и мать, потом в остальных. Когда я пришел в сознание, карателей рядом уже не было. Выжил и мой восьмилетний брат. Я схватил его за руку, и мы бросились бежать из дому. Но тут услышали чей-то стон. Это была наша раненая родственница. Отбежав немного от хаты, мы услышали еще более сильные стоны. Вернулись. Это стонала наша мама. Увидев нас живыми, она прохрипела: «Скорее прячьтесь в хлев». Ночью мы вылезли из хлева и побежали…Из других домов людей не выводили, а расстреливали прямо там…

Мать Юрия и трехлетний брат, получив серьезные ранения, остались в живых. Уважаемый в округе учитель позже рассказывал, что горькая участь постигла даже семьи полицаев. Гитлеровцы приехали на расправу пьяные, потому палили без разбору. Это, кстати, и помогло некоторым сельчанам спастись. Хаты в тот раз не жгли. Спустя время снова наведались в Голынку. Собрали тех, кто остался в живых, и отвезли в Слоним: держали в тюремных застенках, а потом отправили в концлагерь рядом с Витебском. Деревню подожгли.

– Старожилы высказывают предположение, что карательные акции в Голынке и Острово – результат партизанской засады, в результате которой был подстрелен немецкий офицер, ехавший в Слоним, – рассказывает библиотекарь Голынковской библиотеки Лариса Равинская. – И разгромленный склад с зерном, которое партизаны вернули сельчанам, также одна из причин расправы.

После той кровавой ночи в живых остались порядка двадцати сельчан – свидетелей кровавой расправы над мирными жителями. Сегодня живы лишь двое – Геннадий Воробей и Нина Приступа.

голынка (2).JPG

Нине Приступе в то время было десять лет. Воспоминания больно врезались в детскую память:

– Тогда я жила в соседней деревне Байки. Незадолго до беды к нам из Голынки пришла моя бабушка. Мама ей говорит: «Возьми к себе на несколько дней Нину, пусть побудет у вас». Та в ответ: «Нет, не возьму. У нас неспокойно. Партизаны возле Голынки немца подстрелили». А вот моя соседка и ровесница пошла в тот день в Голынку. Там ее и убили вместе с остальными. Наша деревня примерно в двух с половиной километрах от Голынки. Мы слышали, когда там звучали выстрелы. Назавтра мои родители поехали на место кровавого убийства. Жители окрестных деревень выкопали большой длинный ров и свозили туда на возах окровавленные трупы… Клали в три ряда. Мой отец хотел бабушку с дедушкой отдельно похоронить, но не получилось.

Вместе с соседом спрятался в сарае и будущий муж Нины Константиновны Иван, каратели их не нашли. Убили его мать, ранили младшего брата Бориса. Фашист, пнув парня сапогом, счел его мертвым. Борис выжил и ушел в партизаны, а Ивана и соседа немцы увезли в слонимскую тюрьму.

Когда летом 1944-го Иван вернулся в Голынку, на месте родного гнезда увидел одно пепелище. Жил у соседей, а потом ушел на фронт… Именно на месте сожженного родного гнезда Иван и Нина после войны построили дом и стали жить в нем душа в душу.

голынка (1).JPG

…Голынка после войны залечила раны. В опустевшие дома заселились беженцы и потерявшие кров сельчане из окрестностей. На братской могиле расстрелянных земляков в 1964 году поставили обелиск. Имена 278 установлены, 108 остались неизвестными. К старой части одноэтажной школы в шестидесятых годах достроили второй этаж и новое крыло. В 1996-м всем миром начали отстраивать разрушенную церковь Святого великомученика Георгия Победоносца (закончили в 2012-м).

– В 2010 году Старая Голынка была переименована в Голынку и получила статус агрогородка, – рассказывает председатель Голынковского сельисполкома Дмитрий Сухолет. – Рядом выросла Новая Голынка. Нынче в агрогородке зарегистрированы 302 человека, в Новой Голынке – 89, то есть можно сказать, что Голынка – одна из немногих деревень, которая, сильно пострадав в годы войны, возродилась и достигла довоенной численности жителей. Это один из самых благоустроенных населенных пунктов в районе с таким статусом.

На территории сельсовета пять воинских захоронений и могила мирных жителей, пострадавших от фашистского геноцида. Все эти святые места – под «крылом» сельсовета и Голынковской средней школы. За могилами ухаживают взрослые и дети, благоустраивают территорию вокруг захоронений, а в скорбные дни и дни Победы сюда приезжают участники автопробегов, родственники, школьники.

История родного края собрана в Голынковской средней школе, где работает историко-краеведческий музей, открытый 8 мая 1990 года. Он появился благодаря педагогам Голынковской и Островской средних школ. Огромную лепту в это благородное дело внесли создатель школьного музея Софья Михута, учитель истории – тот самый выживший мальчик Юрий Ламеко и другие педагоги и ученики разных лет, ветераны Великой Отечественной войны.

ОСТРОВО. МЕСТЬ ДЕРЕВНЕ-ПАРТИЗАНКЕ

острово (2).JPG

Деревня Острово – перекресток партизанских дорог, расположенная на границе четырех районов. Именно здесь с первых дней войны действовало антифашистское подполье, здесь родился и вырос Павел Булак – в довоенное время секретарь Голынковского сельсовета, впоследствии бесстрашный партизанский командир. Отсюда многие сельчане ушли в лес. Рядом урочище Бор, где была партизанская стоянка.

Вот что вспоминал боец партизанской бригады «Победа» Владимир Рыбак из деревни Острово:

– Зимой 1942 года гитлеровцы начали вывозить молодежь нашей деревни в Германию. Бойцы Красной Армии, которые нашли приют в деревне, агитировали идти в партизаны. Уже весной 1942 года была создана первая группа народных мстителей. В мае я вступил в отряд, которым командовал Павел Булак, этот отряд в конце 1943-го вырос в бригаду «Победа». Мы громили гарнизоны в Деречине, Снежной и других населенных пунктах, не раз выходили на железную дорогу, пускали под откос эшелоны противника…

– Фашистские каратели с первых дней оккупации целенаправленно уничтожали коммунистов, видя в них реальную опасность, затем молодежь, партизан и их помощников, всех сочувствующих, – отмечает краевед Лилия Сидорко. – А потом дошли и до мирных жителей. Деревня Острово считалась партизанской. Из довоенных семисот жителей к концу войны осталась половина: более двухсот мирных жителей пострадали от фашистского геноцида, некоторые не вернулись с фронта, погибли в боях с оккупантами.

захоронение ребят из острово в деречине 3+.jpg

Лилия Сидорко всю жизнь собирает материалы о родной деревне. Страстью краеведения ее заразила мама Мария Захарчук – отличник народного образования БССР, бывший историк Островской школы. У них с войной личные счеты. Часть семьи стала жертвой фашистского геноцида. Неудивительно, что всю жизнь Мария Александровна и впоследствии ее дочь по крупицам собирали материалы о войне ради памяти и сохранения исторической правды. Лилия Борисовна создала в Зельвенской средней школе №3, где работала около тридцати лет, народный музей «Светоч».

Вспоминает жительница деревни Мария Захарчук, которая во время войны была ребенком:

– 19 августа 1942 года нас согнали в конец деревни, где сейчас ферма, и стали пугать: если будете поддерживать связь с партизанами или пойдете в партизаны, будете расстреляны. Их толпы выбрали тридцать молодых парней и погнали в Деречин, к яме, где расстреливали евреев. Поставили их там, а Иван Булак и еще несколько молодых парней – бежать. Пуля догнала его, ранила, но не убила. Переждал дотемна и побежал к Лобзово. Из тридцати ребят в живых остались девять, а 21 похоронен в Деречине на кладбище.

Эту же историю рассказывает житель Острово Николай Булак – сын спасшегося Ивана Булака:

– Собрали в Острово деревню, зачитали приказ, что молодых холостых ребят отправляют в Германию. Назвали фамилии и сказали отойти в сторону. И повели в Деречин. Попали туда мой отец, его брат и еще один наш родственник. Командовал немецкий офицер, а охрана была из литовцев. Привели к яме, где расстреливали евреев. И начали убивать. В этот момент хлопцы побежали. От той ямы убежали и остались в живых девять человек. Папу ранило в ногу, он не мог бежать, забежал в сад и упал в яму от вывернутого дерева. Потом ночью, когда все стихло, вернулся домой. И бабушка отвела его в лес, к партизанам. Потом он партизаном был, а позже воевал на фронте.

Кроме этой трагедии, в Острово случилась еще не одна карательная операция.

В сентябре расстреляли двенадцать мирных жителей и активистов колхозного движения в доме Якова Захарчука. В декабре часть сельчан согнали в хлев и расстреляли. Собирались жечь, но почему-то передумали. В тот день не стало 85 жителей деревни-партизанки. Старожилы вспоминают, что плач и крики людей разносились на всю округу.

острово 2.jpg

Вспоминает Мария Матушко (книга «Память»):

– Мне было уже 17 лет, и я до мелочей помню, когда в деревне появились фашисты. Они устраивали облавы, потому что наша деревня была партизанской. 14 декабря 1942 года окружили деревню, всех выгнали из хат. Сильно били, не жалели ни стариков, ни детей. Всех погнали в центр деревни и стали загонять, как скотину, в хлев. Потом выводили по пять человек и расстреливали… Меня вывели из хлева. Неужели смерть? Как найти выход? Я толкнула изо всех сил полицейского в грудь и побежала через улицу. За мной побежала Мария Жоглик. Немцы опомнились и открыли огонь. Один кинулся вслед. Мне становилось тяжело бежать, но я бежала… Целый день просидела в поле, а когда стемнело, стала пробираться в деревню Угрынь…

Каратели долго лютовали в Острово. Сделав свое черное дело, забрали скот и уехали дальше. В живых остались лишь несколько человек, в том числе Мария Матушко и раненая Мария Жоглик. А Любу Пасюк нашли среди трупов окровавленную, едва дышащую, когда стали хоронить убитых.

– В тот же день, когда жгли Хатынь – в марте 1943 года, в Острово была еще одна «зачистка», – рассказывает Лилия Сидорко. – И все, кто еще остался в деревне, побежали в сторону болота… Догоняли и расстреливали. Среди этих людей были и мои родные. Дедушка побежал в одну сторону, бабушка с детками – в другую. Полицай догнал ее. Чтобы не видеть смерть собственных детей, она просила его: «Колечка, убей меня первой!» Но он убил сперва детей на глазах матери, а потом – ее. На следующий день бабушку с детьми в одном гробу похоронили… 14 августа 1943-го нелюди расстреляли еще 40 островчан. За все карательные акции были уничтожены более двухсот жителей деревни.

…Житель Острово Николай Мозоль вспоминает, что, кроме смертельных зачисток, были и жестокие издевательства над сельчанами. Он был ребенком, но никогда не забудет, как их семью вывели из дома, построили и начали палить над головами. Родители повалили детей и накрыли их своими телами. Вот так развлекались фашисты и их приспешники полицаи. Полицаи, к слову, участвовали во всех карательных акциях вместе с фашистами. Это подтверждают все свидетели расправ.

После войны деревня отстроилась.

Большая семья в горящем доме

Плетяничи также входили в зону действия партизанской бригады «Победа». Из этой деревни в партизаны ушли более двадцати человек. Народные мстители часто бывали здесь, получая в домах местных жителей поддержку, кров, пищу и сведения о передвижении оккупантов. Это крайне возмущало фашистов, и 17 декабря 1942-го они окружили деревню, поставили пулеметы и всех жителей выгнали в поле: мужчин – на одну сторону, женщин – на другую. За связь с партизанами расстреляли и сожгли семью Познанских – мужчину и четверых его детей, младшему из которых было всего четыре (супруге с двумя сыновьями удалось убежать от расправы в соседнюю деревню). Также сожгли несколько хат, где, по их мнению, жили партизаны или партизанские связные. К счастью, хозяева успели убежать…

Из воспоминаний Татьяны Гаркавой (книга «Память» Зельвенского района): 

– Жена Данилы Познанского вышла из дома и присоединилась к женщинам, а сам Познанский отказался выходить. Обвязал голову мокрым полотенцем и лег на кровать, сказавшись больным. С ним остались и дети. В дом зашли немцы, которых привел солтыс, и убили лежащего на кровати Познанского, его дочек Анну и Марию. Сын Саша успел спрятаться на чердаке, четырехлетняя Нина – за печку, а двенадцатилетний Ваня с маленьким Колей выбежали из дома и босые по снегу побежали за деревню. Расправившись с отцом и детьми, фашисты подожгли дом. Выбегая с пылающего чердака, Саша пытался убежать, но автоматная очередь догнала его. Ниночка бегала по загоревшему дому, искала выход и задохнулась в дыму. Жена Познанского видела, как горел дом, слышала крики, видела, как выбежали Ваня и Коля, и на коленях слезно просила немцев отпустить ее к пылающему дому, но те били ее сапогами и смеялись…

В тот день пострадали и другие жители деревни. За 1942–1943 годы каратели убили около пятидесяти жителей деревни Плетяничи и окрестных деревень. В 1994 году в деревне Плетяничи Сынковичского сельсовета, которая была переименована в Червоное Село, был установлен мемориальный знак в память о пяти сожженных в годы войны жителях – Познанских Даниле Александровиче и его детях. А в центре деревни стоит памятник – скульптурная композиция воина со знаменем и партизанки в память о героях, павших в боях за свободу и независимость нашей Родины, и земляках, не вернувшихся с фронтов. 

плетяничи (червоное село)2.jpg

Деревню прославил своим боевым и трудовым подвигом ее выходец Николай Молочко – ветеран Великой Отечественной, белорусский партийный и государственный деятель, кандидат экономических наук, кавалер орденов Ленина, Отечественной войны II степени, Трудового Красного Знамени, первый секретарь Козловщинского райкома партии, с 1961 по 1972 годы председатель Гродненского облисполкома, позже министр торговли. 

Кровавая расправа

лилия сидорко (1).JPG

– На пути движения партизанских отрядов к железной дороге лежала маленькая деревенька Франково, – рассказывает краевед Лилия Сидорко. – Партизаны там часто отдыхали. Сельчане гостеприимно встречали народных мстителей, делились новостями о событиях в округе, передвижениях оккупантов в ближайших гарнизонах. 

Зимой 1942-го подрывная группа партизан во главе с бойцом бригады «Победа» Григорием Кирилловым устроила диверсию на железной дороге, пустив под откос поезд и захватив несколько заложников – машиниста и кочегара. По дороге в штаб бригады подрывники заехали во Франково. Сельчане их накормили, дали теплую одежду, запрягли лошадей и отвезли в Плетяничи. Там заложников допросили и… отпустили, поверив в то, что те трудятся на немцев вынужденно, и их обещанию никому не рассказывать про случившееся. Но те тут же привели во Франково карателей, указали на дома людей, которые оказали помощь народным мстителям. 

франково (2).jpg

Восемнадцать человек – семьи Ярмолик, Денищик и Утлик – вывели на улицу, построили в шеренгу и расстреляли. Раненых добили из пистолета. Потом принесли солому, накрыли и подожгли. Односельчанам приказали «закопать бандитов», а если приказ не будет выполнен, расстрел ждет всю деревню. Двое мужчин выжили чудом, они вылезли из-под трупов и побежали в сторону леса. Каратели открыли огонь. Один был ранен, однако им все же удалось скрыться. 

…На братской могиле на краю деревни установлен памятник жертвам фашизма. Здесь похоронены 18 жителей, расстрелянных фашистами в 1942 году. 

Близлежащий хутор Франково каратели сожгли в 1943-м. Война оставила свои кровавые следы и в других селениях. На кладбище в деревне Пустоборы лежат 24 мирных жителя деревень Пустоборы и Климовичи. В братской могиле на окраине деревни Петревичи покоятся два воина Красной Армии Лазарь Ковалев и Николай Ярошев, которые при отступлении в июне 1941 года ранеными остались на территории района и были расстреляны фашистами как члены антифашистской организации, а также 15 местных жителей – членов подпольной антифашистской организации, расстрелянных в марте 1942 года. Обелиск жертвам фашизма установлен на братской могиле в 1959-м. 

пустоборы (1).JPG
пустоборы (2).jpg

Памяти связующая нить

Память о войне живет на зельвенской земле.

– В священных для нас местах проводим патриотические акции, вахты Памяти, автопробеги, велопробеги. На переправе у реки Зельвянка, где в июне 1941-го шли ожесточенные бои отступающих разрозненных частей 3-й и 10-й армий Западного фронта с наступающими войсками фашистов, проводим реконструкции военных событий. К 75-летию Победы у знакового прорыва на месте, где погибло огромное количество людей, установили памятный знак, – рассказывает заместитель председателя Зельвенского райисполкома Сергей Лойко.

За прошлый год по инициативе председателя райисполкома в регионе установили 20 информационных стендов у воинских захоронений и мест геноцида мирных жителей. 

Сельские исполнительные комитеты, местные жители, руководители сельхозорганизаций, учреждений образования наводят порядок у памятных мест, и не только к праздничным датам. В каждом агрогородке в день освобождения района проходят эстафеты Памяти, а в музеях учреждений образования – экскурсии. 

В крупнейшем и одном из лучших в регионе народном историко-краеведческом музее «Светоч» средней школы №3 Зельвы, который через год отметит свое двадцатилетие, хранится огромный пласт исторического материала о героизме земляков, партизанском движении и трагедии деревень – около полутора тысяч экспонатов основного и вспомогательного фонда.

народный музей в сш3 Зельва (9).JPG

– Среди артефактов – агитационный плакат газеты «Звязда» военных времен «Раздавім фашысцкую гадзіну», письма с фронта земляка Серафима Татарина, личные вещи почетного гражданина Зельвы Александра Сильвашко, который первым пожал руку американскому солдату во время встречи на Эльбе 26 апреля 1945 года. Этот эпизод был запечатлен американским фотографом, а фотография размещена в журнале «Life» и стала символом советско-американских отношений. Есть еще одна невероятно трогательная фотография, датированная августом 1945 года, которую наш земляк Павел Жданюк подписал «любимой мамочке». На следующий день он погиб, мама получила похоронку, – рассказывает создатель музея Лилия Сидорко, Лилия Борисовна руководила работой музея с 2003 по 2019 год, нынче на заслуженном отдыхе, но ее дело подхватили молодые. Сюда приезжают школьники из всего района. Дети с малых лет прикасаются к исторической правде и растут, понимая, что их родная земля полита кровью безвинных жертв, а мирное небо отвоевано ценой тысячей жизней, в том числе и их предков, что фашизм, геноцид – это проклятие человечества, которое никогда не должно повториться…

Фото: Дианы БЕБЕХ, zelwa.by

grodnonews.by

Интересные и актуальные новости Зельвенского района в нашем Telegram-канале. Подписывайтесь по ссылке!

Вам может быть интересно

Комментарии отключены